В среду, 7 мая, примерно в 18:40 в главном кампусе Варшавского университета произошла трагедия. Перед зданием Auditorium Maximum 22-летний студент юридического факультета с особой жестокостью убил сотрудницу администрации Варшавского университета. Нападавший нанёс ей несколько ударов топором. Охранник университета, вставший на защиту напавшей женщины, получил серьёзные ранения и находится в больнице.
До сих пор неизвестны мотивы преступника, а также был ли он в здравом уме и осознавал ли, что делает. Анджей Пржемиски, отставной полицейский и педагог, занимающийся вопросами общественной безопасности, утверждает, что, хотя описание убийства предполагает психическое расстройство, убийца знал, что хотел сделать:
«Это ситуация, аналогичная недавней в Кракове, когда преступник ударил ножом врача, а затем просто скрылся. Всё больше становится таких, хоть и менее трагичных событий, как избиения. Мы имеем дело с нормализацией жестокости в нашем обществе».
Схожими впечатлениями с журналистами «Wyborczа» делится доктор наук Моника Качмарек-Сливинская с факультета журналистики Варшавского университета, обращая внимание на жестокость общественной жизни.
«Что может быть его основной причиной? Я вижу это в политической жизни. Драки, крики, акты агрессии, которые политики демонстрируют через СМИ. Это избранники нации, и они ведут себя так, что в нормальной реальности их бы за это порицали, — отмечает она. — Мы социально принимаем такое поведение и позже выбираем этих людей на выборах. Средства массовой информации приглашают таких политиков, потому что их речь гарантирует им зрительскую аудиторию. Тем самым мы соглашаемся на столь низкий уровень общения. Молодежь это видит».
Павел Мочидловски, криминолог, социолог, бывший глава пенитенциарной службы Польши:
«Преступник — молодой человек, который отправился в университетский район, который он хорошо знает. У него с собой был инструмент, способный лишить человека жизни. Он добрался до женщины, которой нанёс несколько смертельных ударов. Как говорят свидетели, он делал это со страстью, радостью, как будто достигал своей цели. Но он мог сохранять спокойствие во всём этом, а не злиться. Затем он напал на человека, который пытался помешать его нападению на женщину. Успокоив охранника, он не захотел его добивать. Похоже, он уже достиг своей главной цели. Поэтому он спокойно обошёл вокруг жертвы, ожидая, что с ней произойдёт. И он спокойно позволил полиции увести себя. Но, возможно, преступника подтолкнул к этому какой-то внезапный всплеск эмоций…»
«Нельзя исключать употребление наркотиков, но поскольку после этого он оставался спокойным, это указывает на какое-то расстройство. Это, а также жестокость, с которой он действовал, вызывают обоснованное подозрение, что он является нарциссическим типом личности, что у него есть эмоциональный дефицит и что он «подпитывает» свою фрустрацию потребностью в признании. Речь может идти о том, чтобы показать себя как человека, завоевавшего трофей. Поэтому, возможно, зная, что на месте преступления будут люди, он хотел устроить театрализованную бойню», — добавил Мочидловски.
