Дориан С., приговорённый к пожизненному заключению за изнасилование и убийство 25-летней Лизы, снова предстанет перед судом. Его адвокат требует, чтобы Дориан С. прошёл повторную экспертизу для определения его вменяемости. Дело будет продолжено в Апелляционном суде Варшавы. Начало слушания запланировано на 28 октября.
В январе этого года Окружной суд Варшавы приговорил Дориана С. к пожизненному заключению. Судебный процесс над С. прошёл исключительно быстро. Судье Павлу Добошу понадобилось всего 3 заседания для вынесения приговора, который был вынесен до первой годовщины смерти Лизы из Беларуси, убитой на улице Żurawiа в ночь на 25 февраля 2024 года.
Приговор удовлетворил Ханну Стахович, прокурора, ведущую дело, но не его защиту. Его адвокат, Патрик Врыча, сразу после выхода из зала суда заявил журналистам, что у него есть сомнения относительно судебного процесса. «В первую очередь потому, что этот судебный процесс проходил, можно сказать, чрезвычайно быстро, неслыханно для польской системы правосудия», — сказал он за пределами зала суда и добавил, что из-за краткости судебного разбирательства суд не смог в достаточной степени убедиться в том, был ли Дориан С. вменяемым на момент совершения преступления.
Вскоре после завершения дела в суде первой инстанции защита С. направила апелляцию на приговор. Поданную апелляцию принял Апелляционный суд Варшавы. Неофициально известно, что именно вопрос здравомыслия осужденного будет составлять линию его защиты.
Дориана С. вновь будет защищать адвокат Патрик Врыча. «Вопрос о том, был ли Дориан С. вменяемым на момент совершения преступления, должен быть изучен гораздо более тщательно, чем это делалось до сих пор. Состояние здоровья Дориана С. должно быть повторно оценено независимыми экспертами», — заявил он журналистам Wyborcza. На вопрос о том, проводились ли в отношении Дориана С. проверки на вменяемость и сколько времени они заняли, адвокат отказался отвечать, сославшись на адвокатскую тайну и на то, что часть судебного разбирательства, касающаяся заключения психиатров-экспертов, была конфиденциальной.
«Значительная часть общества считает, что в этом деле не следует проводить столь обширное слушание доказательств. Моё мнение противоположное, поскольку тяжесть дела и потенциальное максимальное наказание подсудимого в виде пожизненного заключения требуют, чтобы общество было уверено в том, что обвиняемый действительно должен ответить за свои действия в суде», — говорит Врыца.
Адвокат добавляет: «Мой подзащитный имеет право воспользоваться всеми своими правами, включая право на надлежащую правовую процедуру. Тяжесть содеянного и общественное восприятие произошедшего не должны оказывать никакого давления на суд».
Адвокат также рассказал о том, как дело Дориана С. повлияло на его личную и профессиональную жизнь. «Я получал личные угрозы просто за то, что защищал своего клиента. В мой офис приходили письма с угрозами и оскорблениями. Я сообщил об этом в суд, который отреагировал очень оперативно и предоставил мне защиту, поэтому меня доставили в зал суда в сопровождении полиции. Мне бы очень не хотелось стать жертвой этого процесса», — говорит адвокат.
Судья Павел Добош, вынесший первоначальный приговор, не имел подобных сомнений, как отметил адвокат. Его решение основывалось на заключении экспертов-психиатров, которые в августе, через 6 месяцев после преступления, признали С. вменяемым и допустили его к судебному разбирательству.
Обосновывая свой приговор, судья Добош отметил, что С. действовал по собственному плану. «Обвиняемый утверждает, что чувствовал себя „как будто обезумевшим“, что на повседневном языке может означать, что он не контролировал своё поведение. Но в чём же заключались его действия? Как заявил обвиняемый, он вооружился балаклавой и ножом, чтобы совершить ограбление. Как можно утверждать, что он не мог контролировать свои действия, если у него была конкретная цель?» — спросил судья.
«Когда обвиняемый встретил Лизу, он увидел перед собой молодую и привлекательную женщину. Сексуальный мотив преследовал его с самого начала. Он предпринял действия, которые позволили бы ему вступить в половой акт. Он предпринял максимально рациональные действия для достижения своей цели. Как можно утверждать, что он не мог контролировать своё поведение, если он делал всё возможное для достижения своей цели?» — продолжил Добош.
